Добра не существует: что делать дальше? Вариант третий.

Вариант третий. Не забываем про мораль, но обращаемся с ней как с выдумкой

Но даже если нам и впрямь привычнее с моралью, чем без нее, а теория морали даже иногда полезна, обманывать людей в то время, как одни только ученые будут знать про истинное положение дел, — так себе перспектива. По крайней мере, так думают те философы, которые поддерживают теорию морального фикционализма. Именно они сравнивают моральный консерватизм с оруэлловской эпистемологией, ведь только малая часть общества (в данном случае философы) будет знать об истинном положении вещей и, таким образом, манипулировать остальными людьми, чтобы от них это скрыть.

«Так как моральные суждения, как мы сейчас предполагаем, являются ложными, дальнейшее их использование будет конфликтовать с реальностью, а потому для того, чтобы всё-таки сохранить мораль, нам придется обманывать, уклоняться и прибегать к софистике. […] Утверждения, что мораль правдива, в то время как она таковой не является, может привести к доксатической катастрофе, оруэлловской эпистемологии и, возможно, нервному срыву».

— Richard Joyce, Вариант третий. Не забываем про мораль, но обращаемся с ней как с выдумкой

Получается противоречие: с одной стороны, теория морали ошибается, но с другой, мораль всё еще может нам пригодиться. Это противоречие и пытаются разрешить моральные фикционалисты.

Они предлагают рассказывать людям, что добро и зло — всего лишь наши выдумки, но выдумки полезные, а потому стоит продолжить их использовать, просто относиться к ним соответствующе.

Однако фикционалистам остается решить другую проблему: если мораль — всего лишь сказка, почему тогда мы должны ей следовать?

Наша вера в моральные принципы часто подкреплена знанием (пускай даже ошибочным), что за ними стоит объективная истина. Потому в сложной ситуации мы готовы пожертвовать личными интересами и вместо этого поступить морально и справедливо, даже если нам это невыгодно и тяжело. Если же мы все дружно будем знать, что нет никакого добра и зла, то мораль потеряет свою мотивирующую силу и лишится всех тех полезных качеств, про которые напоминают консерваторы.

Впрочем, фикционалисты считают, что это не так. Так же, как художественная литература, фильмы и произведения искусства могут порой вызывать в нас более сильные чувства, чем реальная жизнь (когда мы плачем над смертью любимого персонажа или же радуемся вместе с ним его успехам), так и моральные принципы по-прежнему могут оказывать на нас похожий эффект, даже если «на самом деле» они не существуют.

Британско-австралийский философ Ричард Джойс предлагает относиться к морали как к метафоре. Например, во времена Аристотеля люди верили, что любовь — это в буквальном смысле продукт сердечной активности, и фраза «я люблю тебя всем сердцем» воспринималась буквально.

Сейчас же никому и в голову не приходит так полагать, а потому фактически мы врем, когда признаемся в любви, используя эту метафору: наша любовь не находится буквально в сердце. Тем не менее мы все прекрасно понимаем, что хотим сказать, и более того, предпочтем в разговорах о любви метафоры буквальным выражениям.

Джойс полагает, что то же самое применимо к морали: мы по-прежнему можем рассуждать про добро и зло, даже если знаем, что буквально их не существует, однако по определенным причинам эти моральные метафоры лучше передают то, что мы хотим сказать.

«Короче говоря, мы уже умеем говорить и думать о ложных вещах для того, чтобы на самом деле сообщить правду».

— Richard Joyce, 

Теория моральных ошибок может показаться всего лишь разговором философов о каких-то слишком отдаленных и абстрактных вещах. В отличие от естественных наук этика и философия вряд ли когда-нибудь точно установят, существует ли объективное добро. В конце концов, вечные вопросы философии тем и интересны, что о них можно рассуждать бесконечно.

Однако теория моральных ошибок не бесполезна: она напоминает нам о том, что нужно сомневаться даже в тех истинах, которые кажутся нам безошибочными и вечными. Только так и возможен прогресс.

Еще пару веков назад представить мир без религии было невозможно и страшно, множество голосов твердило, что если мы лишимся религии и Бога, то всё общество развалится, но время показало, что это не так. Возможно, нас ждет то же самое с моралью? Отказавшись от нее или по крайней мере осознав, что добро и зло не так уж нерушимы и объективны, мы сможем честнее друг к другу относиться и проще встречать перемены?

Вот в будущем и увидим, а пока теория моральных ошибок служит напоминанием, что не стоит обращаться с моралью абстрактно. Австрийский философ Томас Пельцлер, поддерживающий теорию моральных ошибок, заметил:

«По моему мнению, рассуждать о полезности морали в целом — сомнительное предприятие. Мораль вездесуща и многогранна. Она включает в себя рассуждения о действиях, людях и состояниях; она также касается таких разных вопросов, как забота, справедливость, свобода, авторитет и неприкосновенность. Моральные утверждения могут быть результатом быстрой, автоматической реакции на происходящее вокруг, а могут быть результатом долгого и медленного размышления. Именно потому я считаю, что практическое применение теории моральных ошибок должно зависеть от конкретных примеров».

— Thomas Pölzler, 

Пельцлер предлагает миксовать возможные варианты нашего будущего без морали: в одних ситуациях выбирать аболиционизм и вообще отказываться от моральных суждений, в других — становиться на сторону консерваторов и вспоминать о полезных свойствах морали мотивировать нас поступать правильно.

В конце концов, это заставит нас не бездумно следовать по одному протоптанному пути, который придумал кто-то за нас, а сомневаться, критически мыслить и решать, что важно конкретно для нас и какое будущее именно мы хотим видеть.