Размышления о двойственной натуре человека (отрывок из книги Лоскутки)
Человек выпустил на волю зверя, сидящего в нём — зверя, обузданного было, связанного воспитанием, культурой, той системой запретов, которая, собственно, и выводит человека из состояния скотства.
И вот, после того, как учёные раскрыли двойственную натуру человека, уровень сознательного и уровень подсознательного, — целая толпа мыслителей принялась доказывать, насколько полезно давать волю своему подсознанию… Да правда ли это? Оно, конечно, здоровья не купишь; но ведь и человеческое в нас — не товар...
Помню, в юности я мучительно пыталась понять, как могли люди (ведь это же были люди) создать Освенцим? Маутхаузен? Ведь, понимаете ли, это же были всё люди!.. О нашем ГУЛАГе я в те времена практически ничего не знала...
Как может человек резать живого человека, видеть кровь, слышать крики страдания — и не сойти с ума от ужаса? Человек — человека?..
Я не думала, что доживу до того времени, когда зверство выплеснется на улицы, станет едва ли не нормой. Но и тогда уже, в юности, я начинала кое-что понимать...
Двое мальчиков-студентов, мои ровесники, в колхозе, где мы убирали сахарную свёклу, поймали и заживо замуровали мышку. Красавица-девочка пронзила другую мышку острым каблучком своей туфельки. Никто из них и никто из окружающих не увидел в этом ничего «такого»… Но зачем они это сделали? Ведь ни для одного из них это не было необходимостью. Мальчики забавлялись живой игрушкой; девочка хотела привлечь к себе внимание мальчиков своей лихостью и смелостью — только и всего.
«Это не то же самое», — скажете вы. Да почему же «не то же самое»? Получать удовольствие от того, что причиняешь страдания беспомощному существу, которое полностью в твоих руках — это именно «то же самое».
«Но мышка — не человек»… И «враг народа», с определённой точки зрения, «не человек»; или, по крайней мере, «не наш человек», не такой же, как я. И если можно мучить того, кто на меня не похож, и получать от этого удовольствие, — почему нельзя того, кто похож на меня только внешне?..
Есть э т о в нас; но мы понимаем, что нельзя давать Э Т О М У свободу. Понимаем же!.. Понимаем ли?..
Итак, «естественное поведение»… Вот это всё, о чём я говорила, это — «естественное поведение»?..
Вот интересно… Я сейчас скажу смешную вещь...
Представьте себе акробатов в цирке, выступающих обнажёнными. Красиво, правда? Я думаю, красиво. А теперь представьте себе солдат на параде и офицеров, с обнажёнными саблями, печатающих шаг рядом с солдатами, и генералов, принимающих парад, — представьте себе их всех голыми… Ведь это нечто, напоминающее сумасшедший дом, выпущенный на свободу — строй маньяков. Это некрасиво, это безобразно, это просто страшно...
Но мы любим парады. Мы любим солдатскую доблесть. Наша история — это сплошное похвальное слово воину (я имею в виду историю, которой нас учат, а не рассказ о человеческой жизни в разные времена).
Но, с другой стороны, как не восхищаться мужеством и отвагой?..
Но, опять же, если солдатская доблесть неизменно вызывает восхищение, — разве может, по-настоящему, вызывать отвращение война (разумеется, у тех, кого она не коснулась в сладкую минуту восхищения)?..
Что мы такое, что такое мы, люди, и что же нам делать с самими собой?..
(Шепну в скобках от самой себя, от тайных мыслей своих я так часто приходила в ужас и так часто испытывала к ним, своим мыслям, отвращение, что не могу не спрашивать себя: что же я такое? Что такое я сама — и что мне с собой-то делать?..)
И снова хочется воскликнуть (в пустоту): «Ты видишь, Господи? Вот я...»
Наталия Ланковская